Оленёнок 1 сезон смотреть онлайн

Донни Данн в 2015 году был настолько глубоко внизу, что даже тараканы в квартире его бывшей девушки относились к нему с сожалением. Он пробовал выступать в стендапе, но публика чаще смеялась над его носками, чем над шутками. А пока мечты кисли, он тёр стойку в лондонском баре, где постоянные клиенты знали его не по имени, а как «того, кто наливает Guinness с грустным лицом». Однажды, просто чтобы не выглядеть грубияном, он поставил чашку чая перед полной женщиной за сорок — без улыбки, без намёка, просто чтобы она ушла. Но Марта Скотт восприняла это как приглашение к вечной любви. С этого дня она стала появляться каждый вечер, называла его «Оленёнком» с такой нежностью, будто он был детёнышем, упавшим с облака, и вплетала в разговоры обрывки фраз вроде «я бы тебя пригрела» или «ты такой одинокий, бедняжка».

Сначала Донни отмахивался — думал, просто одинокая душа ищет тепло. Но вскоре заметил, что она знает, во сколько он выходит на работу, какой автобус берёт по утрам и даже помнит, как он чихнул три недели назад. А однажды, заглянув в её сумку (случайно, когда помог поднять упавшие пакеты), он увидел папку с распечатками его сторис, вырезками из школьной газеты и запиской: «Он ещё не понял, что мы созданы друг для друга». Оказалось, Марта — не просто фанатка, а человек с судимостью за преследование бывшего коллеги, и теперь Донни стал её новой «судьбой». Его шутки на сцене вдруг превратились в монологи о паранойе, а мама бывшей подруги начала замечать: за окном всё чаще мелькает та самая женщина в пальто цвета «забытого кофе».

Теперь Донни не боится провалов на сцене — он боится выйти из дома без свидетеля. Полиция только пожимает плечами: «Пока не угрожает — не нарушает». А Марта тем временем шьёт ему шарф, пишет стихи и уверена, что однажды он «проснётся и поймёт, кто его настоящая любовь». Но чем упорнее она «спасает» его от одиночества, тем быстрее Донни теряет связь с реальностью. И в какой-то момент ему начинает казаться: может, лучше быть чьим-то Оленёнком в клетке, чем свободным, но совсем невидимым? Вот только свобода, как оказалось, тоже умеет преследовать.